Путешествие музыканта на фестивали «Ротонда» и «Быть добру!»

Мы решили не делать классического репортажа о летних фестивалях — скорее, это что-то типа дневника. Алексей Караковский подробно рассказывает о своих приключениях на фестивалях «Ротонда» и «Быть добру!» 11-13 июня 2015 года.

Группа «Происшествие», в которой я пою и сочиняю песни, пару раз подавала заявки на участие в фестивале «Быть добру!» и, к сожалению, не было ни разу туда приглашено. Нас это очень огорчало — уж больно нравилась идея фестиваля, да и вообще хотелось всем всё доказать. В 2015 году удача улыбнулась по полной программе: нас пригласили выступить и на «Быть добру!», и на проходивший одновременно фестиваль «Ротонда». Посоветовавшись с коллегами, мы решили поехать на «Быть добру!» полным составом, поскольку именно это изначально было нашей мечтой, а на «Ротонде» выступить днём раньше минимальным вариантом — я и кларнетист Тимофей Ляховский. Кроме этого, в последний момент было объявлено о выступлении на «Быть добру!» музыкального коллектива Ростислава Чебыкина, где я помогаю на басу, но я не был уверен, что сумею выйти с ребятами на сцену — мне надо было вернуться в Москву в максимально сжатые сроки. Посомневавшись, я решил, что жизнь сама расставит всё по своим местам, и отправился в дорогу.

Немного смущало, что «Ротонде» пришлось в последний момент менять место проведения и вообще едва ли не отменяться — совсем недавно подобная ситуация на «Шокофесте» привела к конфликту с милицией и глобальному хаосу. В результате «Ротонда» проходила глубоко в лесу под Зеленоградом, и отправились на неё лишь самые стойкие люди. Мы с Тимохой опоздали на электричку, но это было не фатально — оставался путь через Крюково и далее автобусом. В салоне кроме нас находились две местные женщины и хорошо экипированная молодая парочка. Они тоже ехали на фест, но общаться с нами почему-то не хотели.

Когда мы обходили станцию Малино, нас окликнули с платформы: «Мужики, не бросайте меня!». Парень из Литвы по имени Алексей тащил огромную порванную и поломанную сумку. Мы помогли ему, пока не стали опаздывать — нам предстояло, по сути, открывать «Ротонду» на акустической сцене. Когда мы подошли к фестивалю, нас встретила Даша Маркина — оказывается, она приехала слушать «Происшествие». Было, конечно, приятно, что кто-то притащился туда ради нас, а уж хорошей знакомой, часто бывающей на наших концертах, мы тем более были рады. Маркина поставила палатку рядом с неким Мишей, который тоже бывал на наших концертах. Мы увлекли с собой Мишу и отправились спасать литовца — всё равно на акустической сцене никого не было, кроме девочек-организаторов, неторопливо заваривающих чай. Вчетвером сумку донесли довольно быстро. 

По дороге нам встретились в дугу пьяные панки, выползшие из кустов — парень и девушка. Выйдя на середину дороги, девушка вдруг стала медленно, но уверенно снимать штаны и одновременно опадать на корточки. «Верни обратно!», — прикрикнул на неё парень. Чем всё закончилось, не знаю. Третий пьяный панк гарцевал вокруг нас и клянчил выпить, но мы его не подпускали. На утро он валялся лицом в траву возле главной сцены.

На акустической сцене не было ни намёка на аппаратуру и слушателей, но это нас не пугало. Стали играть для Алексея, Миши и Даши. Постепенно на звук стал сходиться народ — человек двадцать-тридцать. Некий парень по имени Вася достал скрипку. Под конец на сцену выползли двое парней с джембе. Мы закончили выступление песней «Почему у БГ на стене нет моего плаката». Играли около часа или даже больше и очень устали — без подключения приходилось тратить вдвое больше сил, чем обычно.

После концерта Алексей из Литвы нас отблагодарил едой и бухлом настолько успешно, что мы опоздали на последнюю электричку в Москву. Впрочем, на неё и так не было сил идти. Так как у нас с Тимохой не было снаряги, нас успешно распихали по палаткам. Судя по громкой трепотне снаружи, мы были единственными, кому пришла в голову мысль лечь.

Встали в четыре утра, почти не поспав. Оказалось, что я по пьяной лавочке убедил Дашу Маркину ехать вместе с нами на «Быть добру!» — оставаться на полупустой «Ротонде» явно не имело никакого смысла. Вот вдвоём-то мы туда и отправились — поскольку Тимофей всё-таки поехал домой за снарягой и рассчитывал нас догнать позже с другими музыкантами. Похмельная дорога на маршрутке до Калуги, два часа ожидания на вокзале и ещё два часа тряски в фестивальном автобусе — это то, что я бы при прочих равных предпочёл бы не испытывать. Впрочем, мне повезло сидеть на полу у выходной двери — там было, где размяться. Даша вольготно раскинулась на сваленных рюкзаках и, судя по всему, чувствовала себя более-менее удовлетворительно. Город Одоев, мгновенно начавшийся и тут же закончившийся за окном, показался мне редкостной дырой. Автобус добрался только до полуразрушенных коровников — дальше нам предстояла дорога пешком по полю до контрольно-пропускного пункта. Таким образом, фестиваль оказался примерно в трёхстах километрах от Москвы, и дорога до него заняла у нас одиннадцать часов. Я понял, что обратно поеду с кем-нибудь на машине сразу до Москвы, иначе тупо сойду с ума. 

Нас встретила Светка Анисимова, моя хорошая подруга и одна из организаторов сцены «Иллюминариум». Света нас накормила, угостила чаем, познакомила с организатором Соней Юрченко, с которой я, впрочем, и раньше общался в соцсетях, и Александром Гольдбергом — человеком, который делал на «Иллюминариуме», по-моему, вообще всё от охраны до экстремальных поездок на машине по полю без перерывов на сон и еду. Забегая вперёд, скажу, что эти люди, участвующие в организации множества летних фестивалей — настоящие профессионалы, выстроившие работу подведомственной им сцены с безукоризненной точностью. Если бы не Света, Соня и Александр, окружающее превратилось бы в хаос. 

Даша Маркина первым делом искупалась в речке Упа, ходила смешная — рыжая, мокрая и в тине, как русалка. Вскоре подтянулись мои музыканты — Миша Гусман с Катей Гервагиной, Саша Баранов с женой и Тимофей Ляховский. «Происшествие» встало единым лагерем, вместе с Джетом и Лёшей Старчихиным из группы «Междометие». Из прочих знакомых музыкантов мне повстречались Тамара Зарицкая («Psychodelta blues band»), Саша Костарев, Саша Умняшов («Небослов»), «Дарвинион», «Выдра», а также группа «Театр одного вахтёра», одолжившая мне электрогитару на выступление. Ещё на сцене читал стихи замечательный поэт Андрей Колпаков.

Выход «Происшествия» сдвинули на час вперёд, что было для нас только к лучшему: количество народа у сцены прирастало на глазах, близился прайм-тайм. Перед нами играла акустическая команда «Паспортный стол», после которой выступать было легко и приятно — мы взяли бы, как минимум, громкостью. Перед сценой сидели пьяные мужики, которые во время саундчека орали матом, чтобы мы уже начинали играть. Первые же аккорды «Феодосии» с бодрыми барабанами их унесли далеко и надолго. Мы играли час. Народ плясал и отрывался — особенно, Даша Маркина, традиционно танцующая у сцены на наших концертах. Мы реагировали на драйв, исходящий от публики, и делали какие-то неожиданные для нас самих вещи. Миша Гусман, к примеру, начал наш сет с какого-то скоморошьего стишка — это был отличный сюрприз. На поле опустился воздушный шар, и мы тут же отыграли одноимённую песню, заявив, что это наша рекламная акция. Во время «Свободной Сибири» над головами стали передавать резиновую бабу с напяленной маской Путина. Как знали, ей-богу. Песню «Каберне» встретили вообще каким-то нереальным восторгом. Вряд ли у нас были более удачные выступления, чем это. Правда, пришлось через каждые две-три песни называть название нашей группы, так как нас никто не знал. Но теперь, похоже, узнали.

После этого воодушевлённые организаторы собрались пригласить нас ещё на одну сцену вместо каких-то не доехавших музыкантов, но этот вопрос решался очень долго, а я подумывал, не возвратиться ли домой. Около двух ночи для меня удалось даже найти машину до Москвы. Увы, сказалась бессонная ночь на «Ротонде»: я внезапно уснул и пришёл в себя только в пять утра. Моё тело искали всем лагерем «Происшествия», но всё было без толку. Зато я хоть выспался. Теперь оставался только один вариант: отыграть с Чебыкиным и вместе с ним покинуть фестиваль.

Утром я прошёлся по фестивалю. «Быть добру!» мне понравился, но знакомых я встретил очень мало, поэтому трепался, в основном, со вчерашними зрителями. Светка сфотографировала меня лежащим навзничь под табличкой «Зона разгрузки» (с намёком на мою ночёвку), а я её под плакатом «Исчадие света и добра» (с намёком на её светлое имя). Приехала с «Ротонды» группа «Уровень моря», взбешенная, что их там даже не покормили. Отдам должное, на «Быть добру!» с едой, как и с организацией в целом, был полный порядок. На кухне работал мой старый приятель, поэт Слава Хобо, который постоянно находил что-то вкусненькое и с удовольствием травил байки об алкогольных похождениях нашей юности.

В час приехал музыкальный коллектив Ростислава Чебыкина. По недосмотру охрана пропустила их машину прямо к сцене. Этот организаторский косяк (к слову, единственный) нам изрядно помог: мы могли уехать с фестиваля в любой момент, не ожидая попутного транспорта до автостоянки.

Перед нами на сцену вышла некая женщина, которую представили как представителя волонтёрской организации. По словам Сони Юрченко, она должна была рассказать о волонтёрах, но вместо этого попросила подать гуманитарной помощи Донбассу, а то на строительство храма не хватает, после чего стала читать «волшебные», по её мнению, стихи какого-то идиота, преисполненные духовности и патриотизма. «У тебя паспорт какой страны?» — агрессивно орали ей с поляны политические оппоненты, но уходить со сцены эта высокодуховная особа явно не собиралась. Сделав громкость баса побольше, я резко рубанул по струнам. Тётка поняла намёк и пулей улетела в объятия ожидающих её внизу организаторов, которые были крайне возмущены тем, что волонтёрская организация оказалась откровенным мошенничеством.

Когда мы отстраивались, один полуголый пьяный парень пытался оттащить другого полуголого пьяного парня от сцены, тот сопротивлялся, оба без конца падали. Всё это происходило в формате «лицом вниз, задницей вверх» и выглядело очень смешно. Я подошёл к микрофону и попросил слушателей похлопать нашей группе поддержки, развлекающей публику современной хореографией. А Чебыкин представил нас «группа ДДТ и её бессменный лидер Юрий Шатунов». Само выступление прошло вполне весело. Прыгал я даже больше обычного. Слушатели тоже. А костровой из организаторского лагеря проникся глобальной уважухой к барабанщику Тибальту и попытался у него выпросить на память барабанную палочку.

Чуть не забыл о главном — о сексе. Именно на «Быть добру!» я впервые увидел в большом количестве девушек топлесс, танцующих у сцены. Понимаю, что этим никого не удивишь, но просто до этого я как-то редко бывал на летних фестивалях, а когда бывал, то всем, наоборот, хотелось побольше на себя надеть от холода и дождя. Скажу честно: находясь на сцене, нормальному мужику довольно сложно не пялиться на сиськи и попадать по струнам — даже если он женат и очень любит свою жену. Но как-то определиться с дальнейшей стратегией было всё-таки нужно. Вспомнив на саундчеке имидж басиста «Red Hot Chilly Peppers», я гордо снял с себя футболку и отыграл так весь концерт. После выступления мне сообщили, что «ты, Лёш, секси». «Всё для вас, девочек», — ответил я по инерции. Девочки-то меня в тот момент волновали как раз меньше всего, просто для пользы дела было лучше, чтобы не я на них смотрел, а они на меня.

После выступления мы с Чебыкиным решили, наконец, пообедать. Слава Хобо угостил нас собственноручно изготовленными роллами с огурцом и рассказал очередную порцию баек. В это время на сцене играли «Оксо и Эспанцы», а точнее «Оксо и Происшествие» — благодаря участию наших Кати Гервагиной и Тимофея Ляховского. Естественно, получалось у них хорошо. Я как раз недавно с удовольствием побывал на квартирнике Оксы, а уж перед талантами Кати и Тимохи так и вовсе нахожусь в неослабевающем восторге.

Обратная дорога заняла часов пять, а не будь пробки перед Москвой, получилось бы и того меньше. Впереди нас долгое время маячила машина с большой надписью «Спасибо деду за победу» и какой-то другой патриотической лажей, помельче. Чебыкин как бы про себя пробормотал: «Спасибо внуку за сеппуку». Я ответил: «Спасибо сыну за Цусиму» — и понеслось. Что мы только не породили! «Спасибо золовке за мешок перловки», «Спасибо папочке за белые тапочки», «Спасибо тёще за святые мощи». Моргиль сурово пробормотал: «Спасибо царю Петру за СПБ точка Ру». Я выдал: «Спасибо Министерству энергетики за амфетаминовые пакетики» и «Спасибо средствам массовой информации за люминесцентные аберрации». Но всех превзошёл Тибальт: «Благодарю тебя, «РосАтом», ты сделал нос мой волосатым!». Тут мы все просто легли от смеха. На этой антипатриотической истерике мы с прекрасным настроением въехали в город Москву. 

Фото: Светлана Анисимова, Григорий Стаценко.