Ещё раз про «Лето»

Иногда полезно бывает воздержаться от шаманских плясок вокруг какого-нибудь актуального явления. И осмыслить его уже после того, как бурления улягутся. Именно так я решил поступить в отношении фильма «Лето», по поводу которого последние три недели кипели нешуточные страсти.

Сразу отмечу, что особого пиетета к русскому року я не испытывал никогда. А о шумихе вокруг режиссёра картины осведомлён лишь в общих чертах. И вообще, едва ли взялся бы за написание этого материала, не появись у меня желание кое с кем пополемизировать.

То, что после премьеры в небесах тревожно завоют бомбардировщики на кишечной тяге, пилотируемые любителями иронично рассказывать миру про «мальчика, любившего Пупо и Челентано» — тут даже сомнений не было. С «контркультурщиками», которые как нажрутся, так у них все сразу 3,14-дорасы, с самого начала всё было ясно. Да, я смеха ради посмотрел, что пишет про «Лето» один «культовый» любитель группы Can и скандинавской ходьбы. И, — «о, как я угадал!», — этот тип вполне предсказуемо сосредоточился на своих вечных фантазиях о ленинградском гей-движении 80-х. Первый слэшер на деревне. Но он, помню, даже в рецензию на «Волшебную Флейту» Моцарта вплетал пассаж про «волоски из дупла». Наверное, именно так и должна выглядеть победа над совковым ханжеством.

Никто в здравом уме не станет спорить с заспиртованными экспонатами кунсткамеры. На них можно только дивиться. Гораздо любопытнее оказалась опубликованная 8 июня на портале «Нож» рецензия под названием ««Лето» борьбы маразма и косплея» за авторством популярного персонажа Серое Фиолетовое.

Когда автор рецензии пишет про героев фильма «в их фантазиях звучат избитые хиты Игги Попа и The Doors», то с головой выдаёт примоднённенького снобчика, для которого всё это «несовременно». И при этом в упор не видит, что в сравнении с застойным бытом жизнь тогдашних полуподпольных рокеров носила истинно коммунарский характер.

Во-первых, они все делают музыку в свободное от низовой пролетарской работы время — ночной сторож, слесарь в котельной, техник-смотритель… Во-вторых, когда надо реализовать какие-то планы, например, записать альбом, они наваливаются всей компанией — и неважно, кто в какой группе играет. Маленький штрих: звукорежиссёр-энтузиаст (не названный в фильме по имени Андрей Тропилло) берётся на халяву записывать Цоя, а Майк даёт БГ свою гитару, чтобы тот прописал в одной из его песен соло. И сам потом помогает ему с электрогитарой на концерте. В третьих, в этой компании совершенно не заморочены материальными ценностями. Сюжет, где Лёня (Рыбин, гитарист Цоя) отдаёт Майку свой диван за грампластинку, имел место в жизни. Да и самому Цою совершенно не западло выкинуть все деньги, вырученные за продажу собственноручно нарисованного портрета Марка Болана, на антикварную чашечку с двойным кофе для Майка.

Помню, как знакомый, рокер с полуподпольным прошлым, разглядывая фото с демонстрации американских правых, узрел плакат с лозунгом «Long hair is communism» и сказал: «Ну вот, я же говорил, что настоящие коммунисты — это мы!». И неважно, что по некоторым данным это фото было фейковым, а надпись на плакате на самом деле гласила «Race Mixing Is Communism» (тут в свете последних футбольных событий тоже есть, что сказать, но это отдельная тема). «Лето» — история, где рокеры по сути подпольщики в широком смысле слова, и проводники благородных идей о всеобщем братстве. Это фильм о несбывшихся мечтах, если угодно. Автор рецензии же неспособен судить о предмете кроме как в разрезе «противостояния маразма и косплея».

Кстати о косплее. В рецензии упоминается «вставной ролик, в котором герои фильма изображают обложки важнейших альбомов западного рока». Только вот изображают они их на берегу Финского залива во время пьянки, а антураж сооружают на ходу «из говна и палок».

А уж заявления «Вся власть воображению!» и «Запрещать запрещается» там сквозят из каждой сценки, в конце которой специально введённый в сюжет персонаж вытаскивает из-за пазухи табличку «Этого не было».

Ещё одна претензия к фильму, много кем озвученная — «не так всё это было». Хотя по моему разумению, совершенно необязательно искать посекундной исторической достоверности в сюжете с уместными для этого сюжета персонажами. Да, некоторые из прототипов героев фильма, — Гребенщиков, Рыбин, и Тропилло, — выражали недовольство сценарием, и требовали сократить «своё» присутствие в ленте до минимума. Помнится, то же самое потребовала Лита Форд от создателей фильма о The Runaways. Сейчас жалеет.

Вообще, подобные предъявы выдвигались абсолютно ко всем музыкальным (и не только) байопикам — от «Doors» Оливера Стоуна («Мы в те годы постоянно курили, а актёр, играющий Джима, ни разу за весь фильм не улыбнулся!» — сетовал, помнится, Рэй Манзарек) до «Cadillac Records» («Почему брат Леонарда едва упоминается, где, чёрт возьми, Бо Диддли, и как смеет эта ваша Beyonce играть великую Этту Джеймс?» — рвали на головах волосы блюзовые олдфаги).

От байопиков постоянно ожидают достоверности. Однако законы жанра во все времена требовали некоторых вольностей трактовки исторических событий в пользу внятности сюжета. Поэтому происходящее порой бывает более драматично, чем на самом деле, а время действия сжимается, дабы уложить все ключевые события в формат фильма. В случае же с «Летом» особенно удивительно, что снимая фильм о начале 80-х, авторы деликатно избежали всякой чернухи — вроде той, которую в конце 80-х азартно и остервенело запихивали в любой фильм о событиях начала десятилетия. Хотя и не обошлись без некоторого сюра — вроде сценки с караулящими кумиров на обшарпанных петроградских лестницах фанатами, распевающими «Perfect Day» Лу Рида.

Понятное дело, фильм не идеален. И все замечания Тропилло, Рыбина и БГ после первого же их недовольства сценарием следовало хотя бы попробовать учесть — а в идеале ещё и пригласить их на съёмочную площадку в качестве консультантов. Да и финальное «Дерево» очевидным образом сбивает драйв, заданный в самом начале фильма свирепой версией «Ты — Дрянь», отчего в контексте повествования не вполне понятно, почему именно Цой — та самая молодая шпана, которой суждено смести с лица земли старую гвардию в лице Майка и Боба. Но было бы странно, если бы фильм не имел недостатков вовсе.

И, разумеется, лично мне приятно было увидеть в самом начале фильма гитару Jolana Special, точно такую же, как та, что я в 1999 году купил за 30 долларов в какой-то петроградской подворотне. А ещё — что за саундтрек отхватил веточку с каннской пальмы Гера-Албанец, за спиной которого я однажды, спасаясь от безработицы, имел честь играть на бонгах в маленьком клубе на Кузнецком.