Продажный секс и буржуазное лицемерие (часть 2)

Все, кто занимается сейчас бичеванием проституции с позиций либерально-буржуазного квази-феминизма, стабильно совершают две достаточно серьёзные ошибки. Причём после рассмотрения этих ошибок избранная ими форма бичевания утрачивает всякие ценность и смысл.

Ошибка первая: называя это явление вредным, его одновременно предполагают неискоренимым. Поэтому все предлагаемые меры раз за разом сводятся к тому, чтобы «подкрасить ржавчину и повязать бантик». В данном случае — оказывать медицинскую помощь проституткам и подвергать публичной порке их клиентов.

Ошибка вторая: никто при этом и не заикнётся, что проституция — совершенно логичное порождение нашего общества с его нездоровым отношением к сексу как к капиталу, а заодно и объекту манипуляций со стороны государства и церкви.

Типичный клиент публичного дома в их представлении — «молодой дурак, который хотел скинуть сексуальное напряжение». Следует ли из этого, что всякий, кто желает скинуть сексуальное напряжение, есть дурак?

Вспоминая себя в возрасте 20-30 лет, могу сказать, что без походов к проституткам я как-то обошёлся: даже в периоды отсутствия постоянной партнёрши мне удавалось снять сексуальное напряжение более-менее случайными связями по взаимному согласию. Хитрость в том, что именно такая модель поведения на обывательском уровне подвергается осуждению. Причём для самих обывателей никакой выгоды в этом осуждении нет. Зато такое осуждение в режиме повседневного давления хорошо помогает государству контролировать половую жизнь граждан, а религии — манипулировать «греховностью» секса без брачных обязательств. Всякий, кто снимает сексуальное напряжение без контроля со стороны церкви и государства, должен испытывать за это вину, считать себя грешником, а секс — грязным делом.

Именно в этой атмосфере невротически-болезненного отношения к сексу как таковому и процветает идея продажного секса как объекта престижного потребления. Поэтому имеет смысл говорить не просто о «молодом дураке», а о молодом дураке, который пришёл работать клерком в какой-нибудь офис, задолбан нудной работой до полного отсутствия личной жизни, зато носит галстук и мечтает, что у него теперь вот-вот всё сложится, как у «наманых посанов». А в конце месяца слышит от старшего по отделу: «Ну чо, мужики, как обычно — скидываемся по пятнарику и в баньку с девочками?».

И прикиньте, его именно в этот момент запалят и начнут травить. Одним маньяком больше. Это не врождённое, кто бы что не говорил.

Понятное дело, что на женщин в вопросе свободного секса в нашем обществе оказывается куда большее осуждающее давление, нежели на мужчин. И всякие утверждения, что женский пол моногамен, а мужской полигамен — пустая болтовня, потому что эти модели поведения (как и много чего ещё) в той или иной степени вбиваются нам в головы обществом. Включая, внезапно, непосредственно либерально-буржуазных «борцов» с проституцией.

Некоторые знакомые женского пола рассказывали мне, что в юном возрасте старшие промывали им мозги, утверждая, что для приличной девушки испытывать естественное сексуальное влечение к другому человеку — противоположного, а тем более своего пола, — в принципе противоестественное и нездоровое дело. Ибо сексуальное влечение могут испытывать только эти грязные похотливые мужики. Эта тенденция — дополнительный фактор как невротизации общественного отношения к сексу, так и повышения статуса продажного секса как престижного полузапретного товара.

Вспоминаю интервью с какой-то сериальной актрисой, которая на голубом глазу ляпнула: «нужно быть асексуальной, а когда надо — иметь отношения». Вот эти «нужно» и «надо» я, блин, на смертном одре вспоминать буду. Или этой дамочке припоминать. Да, она, разумеется, глубоко верующий человек.

Таким образом государственный и религиозный «морализм» фактически работает на карман сутенёра. А если для кучи чуткие общественные деятели ещё и начнут подвергать клиентов проституток остракизму — охренеть, какая это будет жирная еда для церковников самого реакционного толка.

Мы часто слышим: «поощрение порнографии, точно также, как и приобретение услуг проституток, провоцирует отношение к человеку, как к товару». Господа, которые не товарищи, ау! Мир, в котором кому-то ради выживания приходится продавать секс-услуги, фото и видео половых актов, а также части собственного тела (причём на всё это ещё и находятся покупатели) — явно не самое уютное место. И бороться лишь с этими внешними его проявлениями — уподобляться той самой даме, которая предлагает запретить бэби-боксы лишь потому, что само напоминание о матерях, бросающих детей, её раздражает. Это борьба со следствиями, а не с причинами. «Ты неудачник, ты не вписался в рыночную экономику, но мы не позволим тебе продать свою почку, ибо это аморально». Старуха Розенбаум не одобрила бы такой непоследовательности.

В гипотетическом здоровом обществе, которое рано или поздно, но отвергнет все дремучие предрассудки, включая сексуальные, ни проституция, ни порнография просто не будут востребованы. Но любой носитель либеральных идей, разумеется, объявит такой вариант развития событий утопическим. Ибо в здоровом обществе также отправятся на свалку и ВСЕ ПРОЧИЕ проявления рыночной экономики.

А для либеральной буржуазии невыносима сама мысль, что проституция и порно-бизнес подчиняются всё тем же законам рыночной экономики. Потому что рыночная экономика для них свята, как икона и оберег. Ведь там, где она перестанет действовать, в их представлении срочно и непременно воцарятся сплошные лагеря и расстрелы.

(первую часть статьи можно прочитать здесь: http://kbanda.ru/index.php/obshchestvo/261-rel-global/obshchestvo/5159-2015-07-24-sex).