12 октября в Доме книги на Новом Арбате состоялась презентация новой книги Евгения Попова и Александра Кабакова «Аксёнов», которая, как нетрудно догадаться по названию, посвящена памяти русского писателя Василия Павловича Аксёнова. «Контрабанда» со временем подробно напишет об этом труде, которому, как мы ожидаем, предстоит стать одним из центральных литературных событий уходящего года. Общение с авторами оказалось невероятно любопытным, и очень жаль, что не так уж много читателей сумело прийти на эту встречу.
Первым делом Евгений Анатольевич и Александр Абрамович потрясли собравшихся тем, что они, дескать, не способны быть соавторами по определению, так как не могут полностью согласиться друг с другом в рамках даже одного предложения, не то что целой книги. «Мы как хорошая цирковая пара — полные противоположности», — шутили они. Презентация продолжилась в той же форме, в которой написана сама книга — в виде разговора двух ярких индивидуальностей — педанта, эстета Кабакова и эмоционального, романтичного Попова, выпустившего свой первый самиздат (отчётливо антисоветский!) в нежнейшем возрасте шестнадцати лет. Шутили они друг над другом, к слову, до самого конца встречи — изысканно и интеллектуально.
Евгений Попов и Александр Кабаков стали друзьями Василия Павловича раньше, чем познакомились друг с другом. Именно Аксёнов объединил двух столь непохожих людей: из ныне живущих на планете писателей, по-видимому, именно они дольше и ближе всех общались с ним. Сохранить в литературе образ человека и писателя — вот миссия книги. Звучит несложно, но зато как трудно реализуется! «Этот образ ускользает уже даже от нас», — признал Попов.
Авторы пытаются вспомнить и записать как можно больше. «Аксёнов не любил раскрываться, но теперь его нет, и в безаксёновском мире правила поменялись», — говорят они. Но мало зафиксировать в тексте живого Аксёнова, необходимо написать о нём объективно, ведь такая книга неизбежно станет пособием для аксёноведов будущего (не может не стать!). Поэтому авторов крайне волнует вопрос «писательской судьбы». Этот вопрос относится к хитросплетениям биографии, рождению большой Личности и, в общем-то, по своей сути как раз призван противостоять искажению фактов в угоду той или иной конъюнктуре. Кстати, Евгений Попов высоко оценил те усилия, которые предпринимаются для увековечивания памяти писателя на родине писателя, в Казани.
Когда пришла очередь читателей задавать вопросы, я спросил авторов, не видят ли они признаков того, что образ Аксёнова может быть уже в ближайшее время искажён, дистиллирован и превращён в нерукотворный бронзовый памятник (хотя, если уж говорить объективно, со временем в той или иной степени мифологизируется любой писатель). Евгений Анатольевич ответил, что пока охотников выдать себя за лучших друзей Аксенова при жизни (как это произошло с Высоцким), пока нашлось немного, но они могут появиться. Александр Абрамович категорично заявил, что Аксёнов не из тех людей, из которых получаются герои незамутнённой чистоты, так как жизнь его был переполнена парадоксами и не поддаётся однозначной трактовке. И действительно, нелегко найти человека, который, родившись в семье, принадлежащей к партийной элите регионального масштаба, с пяти лет, деклассированный, рос в нищете. Переехав в старших классах к матери в Магадан, он попал в круг интеллектуальной элиты, потом перебрался в Ленинград, где почувствовал «ветер свободы», получил профессию врача, но после окончания вуза опять-таки работал в глубокой провинции. После он стал жить в Москве, начал писательскую карьеру, был главным в городе стилягой, ведущим войну со всеми записными советскими авторитетами… Можно пересказать всю биографию Аксёнова, и она полностью будет состоять из уникальной, неповторимой последовательности сюжетных поворотов, риска, приключений, жёсткой борьбы, неожиданно наступавшего примирения и покоя. Слишком яркая, слишком пёстрая судьба для превращения её в примитивное идеологическое клише.
На прощание Евгений Попов и Александр Кабаков подписали всем желающим книжки. Никогда не будучи коллекционером автографов, я почувствовал, что эти два росчерка станут для меня огромной ценностью. «Лёше и Наташе — на память, или, точнее, в память, о Василии Павловиче Великом», — написал Евгений Попов, и Александр Кабаков на этот раз согласился с ним, поставив рядом и свою подпись тоже.
Алексей КАРАКОВСКИЙ, фотографии Натальи КАРАКОВСКОЙ.
Comments are closed