Александр Кутинов использует англо-немецко-русский словарь чтобы раскрыть очередную тайну поволжских рокеров. Подмосковный критик смотрит на группу с неожиданного угла и весьма заинтересовано.
Альбом с иностранным названием – уже шестой в «геометрической» дискографии команды загадочного Владимира «Кука» Елизарова. Самарские разрушители рок-канонов (и одновременно рьяные их хранители) продолжают свое движение по непрямой и колючей звуковой дорожке, на сей раз достигнув высшего пика творческого экстремизма. «Mein lieber friend…», упакованный в картонный конверт-раскладушку, таит в себе целый расшитый кисет секретов, раскрывать которые приходится от песне к песне, и так одиннадцать раз. Это занятие сложное, но не без приятности.
Существует множество господ, товарищей и граждан, которые играют пост-панк. И, пожалуй, лишь одна формация – трио из Самары «Контора Кука», играющая ост-панк. Название необидное, не путать с ост-арбайтерами и ост-дойче. Они, несмотря на высочайший уровень исполнения и записи, ну очень наши. Ну, очень с берегов главной русской реки. Со всеми присущими родному этносу проблемами, комплексами, чаяниями и мечтами. И с великолепным словарным запасом.
Начинается все с нервно ноющей гитары, перерастающей в рваный электро-фанк с там-там-барабанами и стигматами саксофона (Алексей Могилевский, экс-«Наутилус Помпилиус»). Это «Когда они приедут». А Елизаров-таки по большей части не поет. Вещает. Причем, его речитатив удивительным образом напоминает нам оставившего нас Хвоста. Возможно, просто мне так показалось. Тембром и манерой, но не содержанием. «Когда они приедут? Завтра?/Нет. Послезавтра. В субботу./ А завтра пятница – запомни, завтра пятница/А завтра не приедут?/Нет. В Субботу. Послезавтра».
Своеобразная установка на последующие откровения. Гопака и кадрили не будет, Петросяна, в качестве приглашенной звезды, тоже; царит монохроматический, хотя и с добавлением лилового сумрак, не допускающий счастливого исхода и только сгущающийся от композиции к композиции. Хотя ни одного страшного словесного оборота на диске не найти. Инфернальный марш «Прикинулся спящим» с электрической флейтой и плавающей перкуссией. «В затылок мне уперлась какая-то штука». А в потусторонней медитации «Суббота» (опять!) бренность бытия показана особенно своеобразно. «Горячей водой дом снабжался только для отопления/Кубатура съедала тепло быстрее».
Несмотря на то, что саунд каждой из отдельных «песен» не блещет разнообразием, как и вокальная манера самого Кука, как и тональности, в которых он работает, стилистически композиции различаются значительно. Несмотря на кажущуюся отстраненность, на альбоме крайне сильна сексуальная составляющая-подоплека. Захватывает вальсируюущая боязнь высоты в «Неосторожно». Нойза хватает везде, но особенно забористо он проступает в зомбирующей «В районе десяти» и не оставляющей надежды фрейдистской польке «После столетней войны». Там еще предлагается встретиться в шесть часов вечера, как в советском фильме. Совсем о другом хитовый медляк «Заговоренный Вход» с чуть раздолбанным пианино в духе Руперта Хайна.
Ну вот, подошли и к собственно тайне релиза. «Mein lieber friend…» – «мой добрый друг»? Половина по-немецки, половина – на языке англосаксов. Зачем? Поют-то на чисто самарско-русском. Два варианта ответа. Иронический ход для примирения всех и вся; мол, все мы из одной протозойки зародились. Или напротив, типа, ноу фьючер, и всех нас ждет Эреб. И мы Анубисы евойные. В пронзительной финальной паване есть такие слова. «А утром к счастью были близко это факт/Были это факт, к счастью были близко». Просветленность то есть присутствует. Но я так ничего и не разгадал! Зато послушал музыку с эротическим ощущением. Чего и вам от души желаю.
Comments are closed